|
Авто, мото
Бизнес, финансы
Города и страны
Гороскопы, магия , гадания
Еда, кулинария
Животные, растения
Знакомства, любовь, отношения
Книги, Музыка, Кино
Компьютеры, Интернет, Игры
Красота и здоровье
Наука и техника
Образование
Общество, политика, культура
Отдых, досуг, развлечения
Путешествия, туризм, отдых
Работа, карьера
Светская жизнь, Мода, Стиль
Семья, дом, дети
Телевидение
Темы для взрослых
Товары и услуги
Философия, Непознанное
Фото, видео
Спорт, Хобби
Электроника и Бытовая техника
Юридическая консультация
Юмор
Другое
Темы о проекте
|
|
 |
Вопрос: : Народ,посоветуйте как и где можно познакомится с хорошей девушкой,если я не хожу на ночные тусовки,дискoтеки.Не хватае ...
Ответ: Ну, бро, если ты спрашиваешь ГДЕ можно познакомиться с хорошей девушкой, ВМЕСТО того, чтобы с ними знакомиться, я тебе скажу: ВЕЗДЕ. НА КАЖДОМ ШАГУ водятся девушки. На улице, в маркете, в метро, около дома, в школе, в институте, в кафе, в баре, на дискотеках.
|
|
|
Вопрос: В какое время мы живем?
Ответ: У всех терактников с головой проблемы, я знаю. Я очень нервная. У меня руки дрожат. Я могу расстроиться из-за любой фигни! Мне так бывает стыдно иногда! Это бесит. И так все чаще и чаще. Мне кажется, я сойду с ума когда-нибудь. Какое-то время я думала: убью себя, возьму нож… У меня пару раз реально так было — я уже его брала, а потом думала, если я себя убью, я точно не попаду никуда. Точно не попаду в рай. А там — все мои друзья. Мне нужно в рай. Поэтому я остаюсь жить. Я ненавижу 31 августа. Потому что понимаю: сегодня я была еще нормальным, обычным ребенком, но уже завтра произойдет то, что полностью изменит мою жизнь. Каждое 31 августа я закрываюсь в ванной и начинаю выть. Серьезно. Не плакать, не хныкать, а выть,
- говорит 18-летняя студентка Северо-Осетинского государственного университета во Владикавказе Амина Качмазова.
|
|
|
Вопрос: В какое время мы живем?
Ответ: Когда в первый раз ко мне пришел психолог, к концу разговора вышло так, что я ее успокаивала. Она плакала, медсестры прибежали, отпаивали ее корвалолом. Что ты ей рассказала, спрашивают. Она попросила рассказать, что было в школе, и я рассказала,
- сказала Цибирова.
|
|
|
Вопрос: В какое время мы живем?
Ответ: Зарина Цирихова, 24 года
Их было сначала человек десять, затем все больше становилось. Они были все бородатые, в очках, с автоматами. Бежали на нас. Конечно, был страх. Я сначала выбежала со школы, мне как-то удалось это сделать. Но потом вспомнила, что Розита там, я вернулась. Нас стали загонять в спортзал. Они развесили в виде гирлянд бомбы: по бокам, дорожка из бомб, над нами висели бомбы, на кольцах бомбы были, ящики тротиловые стояли. Запомнила очень хорошо момент, когда увидела, как выглядит смерть. Когда нас стали загонять, моего одноклассника отец - большой очень, он был с нами, его сын один со мной учился и еще у него был старший сын. Он начал нас всех успокаивать: «Успокойтесь, пожалуйста, все будет хорошо». К нему подошел террорист, схватил его за шею и поставил на колени, тогда они только ростом сравнялись. Схватил и говорит: «Если вы сейчас не закроете свои рты, я его убью». А мы никогда не видели, перед нами никогда не убивали, мы не видели войну. Мы стали друг друга успокаивать. Но это террориста не остановило, он ему выстрелил в висок. У того сразу закатились глаза, он рухнул. Вместо того, чтобы его вынести, его занесли вглубь зала, чтобы мы видели, как кровь растекается. Мы смотрели, он лежал прямо передо мной. Помню хорошо, когда нам сказали: надо вытереть кровь. Вытянули его сыновей, чтобы именно они вытерли кровь. Я помню, он снял с себя рубашку, трет кровь и плачет. Ему было так плохо. Человек повзрослел буквально за два часа, такой был взгляд. К сожалению, из них никто не выжил. Два брата и отец погибли.
Среди нас в первый же день мужчин расстреляли. Их поставили, увели, мы поняли, что мы их видим в последний раз. Среди нас были трупы. Юлия Рудик у меня была одноклассница, ее сестра на второй день умерла, у нее был сахарный диабет. Ее не выпускали. Трупы были среди нас, этот запах, запах мочи, запах всего, духота. Постоянная стрельба в потолок, постоянные крики. Они могли кого-то ударить, прикладом. Мы были в напряжении, потому что понимали, что в любой момент мы можем просто взлететь на воздух. И вот эти три дня сидеть в этом стрессе, ждать неизвестно какого исхода. Было уже все равно. Безумно хотелось пить.
Когда случился штурм, видно было по террористам, что они не были готовы к этому. Мне кажется, они надеялись, что власти сделают так, как им надо, и каким-то чудом сложится коридор, и они уйдут. Когда случился взрыв, была растерянность, был шум, контузия. Люди, туман. Я не помню, как я вылезла оттуда. Я помню, что после второго взрыва убежала. Передо мной лежала мать с ребенком, ребенок был мертвый. Она ко мне подползает, толкает: «Пойдем». Я ее не знаю, даже не помню, какая-то женщина. Но сам факт, что она оставила ребенка. Я оставила свою родную сестру, я себя за это корю, но я могу найти себе оправдание — это человеческий фактор, страх, он мне не давал соображать. Когда я убегала, я помню, мне Розита сказала: «Зарина, не оставляй меня». Я это услышала после того, как вылезла, до меня дошло, что она мне сказала. Полезла обратно. Я помню, что я очень сильно ударилась, потеряла сознание. Потом как-то меня на носилках вынесли. Я считаю, что это действительно чудо, что мы с сестрой выжили, да, у нас травмы, у сестры пулевое ранение, у меня в голове осколки, мы плохо слышим.
Вроде прошло 10 лет, но теракт оставил свои последствия. Казалось бы, жизнь продолжается, а все равно жизнь разделилась на до и после. Самое обидное, что до сих пор не знаем правды, что в принципе эта правда по большому счету кроме пострадавших уже никому не нужна. Обидно, что за какие-то ошибки наших политиков просто расплатились детьми. Вообще, когда я была в больнице, я к себе никого не подпускала, даже маму. Я не понимала: маленькая школа, полторы тысячи людей, и целый мир, и никто ничего не может сделать? Я не знаю точно, какие там требования были выдвинуты, вроде — четыре президента, вывести войска из Чечни. Я не знаю, как там что происходило, но было ощущение, будто нас предали. Вопрос: почему мы, за что, почему дети? Ведь у нас все было впереди, мы по сути начинали жить, никому ничего плохого не сделали. Почему Беслан? По сей день, мне уже 24 года, тогда мне было 14 лет, чувствуешь на себе какую-то ответственность. Ты понимаешь, что ты, наверное, особенная в чем-то, ты не просто оттуда вышла. Видимо, Господь так захотел, что у тебя есть на земле миссия какая-то, что ты должна, на тебе лежит ответственность перед многими. Почему я ушла оттуда живой, почему моя сестра? Ты живешь, и ты живешь с мыслью о том, что вместо тебя мог быть другой.
|
|
|
Вопрос: В какое время мы живем?
Ответ: Агунда Ватаева:
Я потеряла сознание. Очнулась, надо мной горящая крыша, всё падает, кругом лежали люди. Боевики стали кричать, чтобы живые поднимались и выходили из спортзала в коридор. Мы с мамой встали и пошли. У меня была небольшая рана на левой руке. Кругом лежали тела… Боевики вывели нас из спортзала в столовую. Там заложники могли выпить воды из бочек, какие-то дети жадно ели печенье. К моей маме подошла девочка лет восьми: «Галина Хаджиевна, я вас знаю. Вы меня заберёте к себе жить? Моя мама и сестра умерли. Точно, у неё кровь изо рта шла. Я хочу с вами жить, я сама одеваться умею и купаться, хорошо?» — просила она.
Потом кто-то из боевиков сказал: хотите жить, выставляйте детей на окна. Женщины не захотели ставить детей и встали на подоконники сами. Всё простреливалось. Заложники снова легли на пол. Меня тогда чуть не задавили.
Вскоре раздался новый взрыв, очень сильный. Я смотрела в потолок, и горячая плотная взрывная волна окатила меня с головы до ног. Я подумала: «Вот и конец. На этот раз я точно умерла».
Очнулась. Кисть руки уже висела. Посмотрела на ногу. Сквозь рану ниже колена я видела что-то белое, блестящее, похожее на кость. Мне было совершенно не больно, просто тяжело поднимать руку и ногу. Мама лежала рядом. «Нога, — сказала она. — Уходи». Никогда не смогу простить себе, что послушала её, развернулась и пошла. Я поползла на четвереньках к выбитому окну. Добралась до подоконника. На одной из этих печек лежали два трупа раздетых истощённых мальчиков.
До улицы мне оставалось одно движение, когда моя нога провалилась в щель. Я уже ногу не чувствовала, не могла её найти, всё тянула её, тянула, и ничего у меня не получалось. Внизу меня уже ждали. Наши ополченцы и военные кричали мне: «Давай, золотце, давай, солнышко!» А я не могла. От этого чувства бессилия и безнадёжности я стала плакать. Но потом собралась и освободила ногу. Меня подхватили, положили на носилки, понесли через какие-то дворы, закинули в «Пазик» и повезли куда-то.
|
|
|
Вопрос: В какое время мы живем?
Ответ: Не знаю. Может, не стоит здесь сейчас об этом вспоминать, у всех своя жизнь, свои собственные проблемы и даже свои "государства".
Но вот, сегодня в школе вспоминали:
Беслан 2004 года.1 сентября.
Я считаю: ЗА СМЕРТЬ ДЕТЕЙ НУЖНО УБИВАТЬ ТУТ ЖЕ БЕЗ СУДА И СЛЕДСВИЯ.
Мне было 6 лет, когда это произошло. Я помню только своих родителей, прикованных к телевизору. Маму и бабушку в слезах. Конечно, мне старалась не говорить и не объяснять тогда, тем более, не показывать страшные кадры с раненными и убитыми.
|
|
Страницы 1 до 45 - [<<] 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 [>>] |
